"Ну вот и всё. У подножия гильотины трупы были сложены в тележки, головы – в отдельный ящик, и процессия двинулась от площади Революции к кладбищу Эрранси, что у заставы Монсо. Дверь в городской стене открылась, пропуская телеги и комиссара полиции, и тут же захлопнулась. Никаких зрителей. Никаких посторонних не должно было оказаться у этой могилы. Никто не должен был узнать, куда положили тела.
Похороны двадцати одного казнённого 10 термидора (плюс Филипп Леба, застрелившийся предыдущей ночью в ратуше) – сто девяносто три ливра, включая стоимость извести – извести, которая сожжет их, "чтобы воспрепятствовать обожествлению" когда-нибудь. И семь ливров – для ровного счёта – могильщикам…
Это нужно, должно быть, ещё раз написать жирными буквами. По приказу Конвента, чтобы никто и никогда…
И вот при этом при всём – при стремлении уничтожить останки без следа, скрыть само расположение могилы – существует живучая легенда о том, что женщине по имени Мария Гроссхольц, фактически приёмной родственнице и ученице доктора Курциуса, державшего в Париже, на улице Тампль, кабинет восковых фигур, удалось снять посмертную маску Робеспьера.
И жива эта история до сих пор. А всё оттого, что Мария, сперва унаследовавшая от умершего в 1794 году Курциуса его коллекцию, вышедшая через несколько лет замуж за господина по фамилии Тюссо, а потом перебравшаяся вместе со своими работами и учениками в Англию, предъявляла доказательство.
Доказательство в виде "той самой" снятой после казни маски Робеспьера.
Собственно, вот так выглядела голова, выставленная в музее мадам Тюссо, на тот момент, когда до неё добралась фотография.
Дальше много мрачных макабрических фото, не рекомендуемых тем, кто боится отрубленных голов.читать дальше